История русского народа велика и необъятна, и прочувствовать, именно прочувствовать, а не изучить сухие факты, не под силу разуму. Другое дело, если бы каждый помнил своих предков. Тогда история стала бы для нас не датами сражений, а корнями рода, глубоко вросшими в землю. Тогда слово «родина», пропитанное кровью предков, перестало бы быть пустым звуком. Но разве многие из нас могут назвать имя прапрадеда в шестом колене? Потомственный хопёрский казак Иван Сергеевич Лаверженцев может назвать не только его, но и все 440 душ своего рода от времён Наполеона до наших дней.
У Федота и Акилины Лаверженцевых было 11 детей
От Парижа до Хопра. Иван Сергеевич никогда особо историей не интересовался. Но она сама выбрала его своим рыцарем. А дело было так. На дворе стоял 1958 год. Ваня Лаверженцев проходил призывную медкомиссию в армию в Урюпинске. Военврач, услышав фамилию, спросил: «А откуда у нас тут французы?». А при чём тут французы, подумал Ваня, если все предки были хопёрские казаки из станицы Петровской бывшей области Войска Донского? А потом бабушка рассказала удивительную историю. Оказывается, когда-то род носил фамилию Фёдоровы. Пётр Иванович Фёдоров вместе с казаками Платова дошёл до Парижа и в одном из боёв пленил французского офицера. Уже после заключения мира француз нашёл казака и пригласил к себе в гости в усадьбу. Две недели казаки гостили на вилле, пили вино и радовались жизни. И так ему там понравилось, что, вернувшись домой, Пётр Иванович решил сменить фамилию на Лаверже. Для этого он писал прошение на имя Александра I. Царь разрешил, при этом рекомендовав переделать фамилию Лаверже на русский лад. После армии Иван Сергеевич вернулся в родное село, работал, учился, женился, много колесил по стране, занимался первыми в стране электронно-вычислительными машинами. В общем, к составлению генеалогического древа он приступил только в 1991 году, именно тогда вспомнилась бабушкина история.
Древо жизни.
Сначала Иван Сергеевич нанёс на генеалогическое древо всех родственников, которых помнил. Потом отправился в архив. За каждую книгу нужно было платить 67 рублей. Но дело того стоило. Ребёнка крестили, а записать забыли. - Когда работаешь с архивами, много удивительного находишь, - рассказывает Иван Сергеевич. – В архиве я никак не мог найти год и дату рождения моего деда Федота. Архивариусы сказали, что вполне возможно могло случиться так, что священник крестил ребёнка на дому, потом с попом это обмыли, и записать в церковную книгу дату рождения и крестин забыли. Упоминание о дедушке я нашёл только, когда ему исполнилось 17 лет. Родители писали запрос в Донскую духовную консисторию с просьбой восстановить запись о рождении сына. Что и было сделано: «От казака Петровской станицы Фёдора Ивановича Лаверженцева и его законной жены Веры Корниловны – оба православные. 2 марта 1885 года у них родился и был крещён сын Федот». А в 17 лет его женили на Феодосии Андреановне Демьяновой. Ей было 16 лет. Спустя 17 дней молодая жена умерла от дифтерии. А уже в апреле парня женят второй раз на Акилине Петровне – моей бабушке. Дедушка умер в 33 года. В самый разгар гражданской войны. Отряд казаков нёсся в атаку на мосту, когда под дедом упала лошадь. В чистом поле лошадь никогда бы не наступила на человека, но тут деваться было некуда… К тому времени у казака было уже 11 детей. Составление семейного древа было закончено в 2004 году. Сейчас оно насчитывает 10 поколений – почти 440 душ. Иван Сергеевич как-то встретил в журнале переводную статью французского учёного под фамилией Лаверже. Кто знает, может быть, этот Лаверже тоже знает о русском казаке, что разгромил Наполеона и пожалел его прапрапрадеда? Наталия Гладкая
"Аргументы и факты" №37 за 12-18 сентября 2012 года | 
